Счастливый отец. Обычный день

Голенькая грудь Марины весело прыгала у меня перед глазами. Девочка буквально недавно открыла для себя позу наездницы и последние пару дней мы занимались любовью только таким образом, если не принимать во внимание столь любимый моими доченьками минет. Брать член в ротик они были готовы хоть по десять раз на дню, а вот заниматься классическим сексом предпочитали гораздо реже.

Меня вполне устраивало такое положение вещей — было просто прекрасно прийти домой после работы, поставить Вику или Марину на четвереньки и загнать пенис в узенькое раскаленное девичье лоно, а потом весь вечер наслаждаться губками и язычками дочерей, не заглядывая к ним под трусики. Так было раньше, и Вика по-прежнему следовала такому сценарию. А вот Марина почему-то перешла на постоянные занятия любовью в позе сверху, уделяя гораздо меньше внимания оральным ласкам.

Сейчас она упиралась своими маленькими ладошками мне в ребра, а сама подпрыгивала на члене, который с каждым разом входил все глубже. Было невыразимо приятно наблюдать за этой картиной, одновременно ощущать ее облегающую горячую узость и с удовольствием слушать хриплые стоны.

Что интересно, Мариша перед тем, как на меня запрыгнуть, так и не избавилась от коротенькой белой юбочки, и она скрывала большую часть процесса. При этом трусики девочка лишь приспустила до щиколоток, где они уже несколько минут забавно болтались, сковывая ее движения. Я сначала хотел извернуться и стянуть их полностью, чтобы доченьке было удобнее, но потом оставил эту затею.

Вдруг Мариночка немножко запрокинула свою прелестную белокурую головку и перестала прыгать, плотно сев на член. Затем она стала раскачиваться на нем, издавая совсем уж неприличные звуки, похожие на крики о помощи. Я привстал на локте и сжал своей пятерней ее упругие сисечки с твердыми сосками. Мариша только беззвучно ахнула, закрыла глазки и задрожала осиновым листом на ветру, а тем временем я уже не смог сдерживаться и принялся извергаться, прижав девочку к себе так, что она буквально легла на меня своими удивительными грудями, тоненько постанывая при этом.

Когда через минуту моя младшая доченька пришла в себя и с восхитительно мокрым чавканьем освободила мой пенис из плена своего лона, я тут же подобрал ноги под себя, приподнял Маришу и на коленях встал прямо перед ее милым детским личиком. Несмотря на то, что я финишировал практически только что, член под напором искренней Марининой улыбки снова глядел в потолок.

Мариша стояла передо мной на четвереньках, упираясь растопыренными ладошками. Я нажал на ее плечи и доченька послушно опустилась на локти, так, чтобы мой пенис был точно напротив ее маленького ротика. Как обычно перед минетом, доченька высунула кончик языка и облизнулась, настраивая нас обоих на нужный лад. Мои руки скользнули к ее милым кудряшкам и немного поправили непослушные локоны.

Сделав движение вперед, Марина обхватила своими пухлыми губками член, который только что покинул ее лоно и поэтому был еще влажным. Я с удовольствием ощутил влажный язычок девочки, она немного пошевелила им, а затем высунула и поводила им по напряженному органу.

При этом ее губы продолжали сжимать головку, а Мариша подняла взгляд вверх и посмотрела на меня. Я довольно кивнул и погладил ее забавно покрасневшие ушки. Доченька в ответ на это тихонько замычала и попыталась принять член дальше, помогая себе язычком. Свои ладони она по-прежнему не пускала в ход.

Надо сказать, что обычно и Вика, и Марина ограничивались неглубоким минетом, они никогда еще не пробовали взять член так глубоко, чтобы мои морщинистые яйца шлепнулись о нежный девичий подбородок. Но в этот раз было похоже, что Мариша решила испытать новый способ и принять в ротик хотя бы три четверти папиного пениса, который, кстати, был не таким уж большим, а скорее средних размеров.

Она медленно и осторожно продвигалась вперед, издавая забавные булькающие звуки. рассказы эротика Но когда я положил пятерню ей на затылок, чтобы помочь, девочка прекратила свои попытки и наоборот решила пойти назад, пытаясь преодолеть мое сопротивление. Я тут же убрал руки, давая дочери полную свободу действий.

В этот момент Марина попробовала улыбнуться и что-то сказать, но это оказалось сделать довольно сложно по вполне понятным причинам. Несмотря ни на что, выпускать свой объект внимания на волю девочка наотрез отказывалась, продолжая почти безуспешные попытки полностью насадить себя на папин член и издать при этом членораздельные (да-да, именно такие) звуки. У нее получилось что-то вроде:

— Пап, не помофай, я фама хофю попрофывафь!...

Я невольно рассмеялся и попытался сделать дочери замечание:

— Марина, веди себя прилично, не говори с полным ртом!

После такого Мариша едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться, ведь в таком случае ей пришлось бы открыть ротик и упустить добычу. Она улыбалась уголками рта, а в ее глазах блестели озорные искорки.

— Мариш, у тебя все получится, — сказал я. — Просто надо действовать постепенно. Давай попробуем двигаться взад-вперед, как маятник.

Член был в ротике дочери уже несколько минут. Накопившиеся слюнки начали капать на простынь, пока она без особого успеха трепыхалась, елозя губами и язычком.

— Уу-ууммм... — промычала Марина.

Тут ко мне пришла очень интересная идея, которая должна была помочь. Я вспомнил старую считалочку.

— Доча, помнишь считалку про паровозик? — спросил я.

Марина издала недоуменный звук, который я принял за знак согласия.

— Паровозик, чух-чух-чух! — начал я и тихонько двинул член вперед, в «депо».

— Ту-тууууу! — продолжил я, двигаясь в обратном направлении.

После такого Мариша уже не смогла удержаться, она сначала попыталась лишь улыбнуться, выпустила пенис, а затем закашлялась от смеха, вытираясь ладошкой. Я легонько постучал доченьку по спине, чем окончательно сбил настрой. Член обмяк, а смеющаяся мордашка дочери в данном случае никак не способствовала продолжению тренировок.

Нет, мы честно попытались, но, когда Мариша снова коснулась пениса своими губками, мы вспомнили про паровозик и нас обоих опять накрыла истерика. В этот момент в комнату впорхнула Вика. Ее взору предстала изумительная картина весело хохочущих абсолютно голого отца и сестры в одной юбочке с трусиками на щиколотках.

— Эй, вы чего? — спросила Вика.

— Мы попытались завести поезд в депо, — ответил я, широко улыбаясь.

— И как? — заинтересовалась моя старшая доченька.

— Пока не вышло! Машинист выпал из кабины! — едва сдерживаясь, сказал я.

— Ничего, в следующий раз обязательно получится, пап! Мы с Викой будем тренироваться по очереди, — оптимистично заметила Мариша, легко спрыгивая с постели и натягивая трусики на их законное место. Затем она радостно подбежала к своей старшей сестре и чмокнула ее прямо в губы, сжав ладошкой Викину попку, после чего ретировалась на кухню. Вика ошеломленно посмотрела на меня.

— А что было-то, пап? — спросила она.

— Не обращай внимания, доча! Сегодня вечером все узнаешь! — сказал я, заговорщицки подмигнув.

— Нет, я хочу сейчас! — настаивала Вика.

— Иди, иди, обедать пора... — я легонько шлепнул девочку по попке, разворачивая ее в направлении двери.

Вика попыталась еще пораспрашивать меня, но я обогнул ее и вышел из комнаты. Но затем вернулся и поцеловал свою доченьку прямо в мягкие губы, запустив язык в ее протестующий ротик, а руками сжав такие родные милые груди, обтянутые белой маечкой. Вика перестала возмущаться и ответила на мои ласки. Впрочем, поцелуй длился недолго, я отстранился и пошел в направлении кухни, откуда уже доносились приятные запахи мясного пирога, который разогрела Марина.